Одесса. Вновь второе мая

"Украины больше нет!" – принято было восклицать тогда. Тогда мы ещё не знали, не хотели верить, что на месте забавной и уютной Украины будет дозволено воцариться некой демоверсии третьего рейха. Казалось, что опасность будет быстро и умело купирована, гной выдавлен, а рана обеззаражена. Проще говоря, украинский нацизм будет уничтожен силовым путём в кратчайшие сроки. И даже горевшие в Доме Профсоюзов точно знали, что будут отмщены в течение нескольких суток. Иногда кажется, что им было легче умирать с этой верой, чем нам без неё жить.

2 мая 2014 года украинцы заживо сожгли в Доме профсоюзов людей, которые не смирились с государственным переворотом в Киеве. Фото: Andrey Borovskoy/Globallookpres

Сегодня Одесса – это город, который вынужден жить тайком. Оставшиеся одесситы стали внешне замкнутыми и редко без особой надобности покидают своё жилище. Одессу заполонили украиноязычные хипстеры, считающие своим долгом приехать и хоть немного пожить в покорённом городе. По улицам рыскают мовные патрули и банды ТЦК. А дети, вернувшись из школы, спрашивают: "Мама, если мы русские, то почему Путин хочет нас убить?" Что должна ответить мать, что бы и ребёнка сиротой не оставить, и психику ему спасти?

Но несмотря на это, именно Одесса остаётся островком той незамутнённой веры 2014 года, когда на улицах бушевала Русская Весна. Именно там, в Одессе, считают дни и вслушиваются в ночную тьму, уверенные, что после очередного налёта, с неба или моря, или со стороны лиманов, появится долгожданный десант. Может даже из космоса. Потому что не может быть такого, что бы Россия забыла про свою Одессу. И в этом не глупость, не наивность одесситов. Просто именно в концлагере особенно сильно ждёшь освобождения. Именно там веришь, что остались дни, а не годы. Потому что годы ты уже не протянешь. И усталые батальоны на Пересыпи тебе нужны ещё вчера.

Есть ли в Одессе иначе? Конечно, есть. Кто-то ломается. Кто-то пытается идти на сговор с нацистами. Они его всё равно уничтожат, конечно. Но, возможно, позже. Кто-то сломанный искренне садится учить украинскую мову и матерную песню про Путина. Кто-то ослеплённый смертью близких уходит на фронт "защищать людей от русни". В этом нет ничего сверхъестественного, и мы должны помнить, что во всех лагерях смерти кочегары были из числа заключённых.

Тот день разделил Одессу на "до" и "после". И русские одесситы этого никогда не забудут. Фото: A_Lesik/Shutterstock

Но мы же не об этом. Мы про 2 мая. День, разделивший эпохи. День, когда нацисты впервые попытались убить Россию. Именно Россию, потому что нет никакой отдельной Одессы, которая была бы как остров в океане. Одесса – неотъемлемая часть архипелага, часть большой суши, стоящей на единой основе, на одном фундаменте. И имя этому архипелагу – Россия. И никаким бы убийцам было бы не интересно глумиться над городом, если бы он не был Россией. Именно тут они учились убивать русских, снимая для себя психологические запреты. И убеждаясь в собственной безнаказанности.

Отсюда всё и началось. Именно после 2 мая люди массово взялись за оружие. Именно тогда ополчение Донбасса стало реальной силой, а одесситы – третьей по численности диаспорой в составе этого ополчения. И только бесконечные "мински" продлевали жизнь киевского режима и допродлевались до того, что он окреп, встал на задние лапы и оскалился уже в сторону всей огромной России. Так цена нашей победы выросла в геометрической прогрессии, где единица измерения – единственная и неповторимая человеческая жизнь.

Почему получилось именно так – разбираться мы будем потом. Об этом прочитают наши дети в учебниках истории для старших классов. Учебниках, которые напишут победители. Учебниках, право писать которые мы себе ещё не навоевали.