«Идеократия» с Константином Малофеевым. О православии и олигархах
Константин Валерьевич Малофеев, основатель телеканала "Царьград", председатель общества "Двуглавый орёл", и журналисты редакции обсуждают главные темы апреля 2018 года, факты, смыслы и то, что реально стоит за происходящими событиями, в программе "Идеократия".
Идеократия — власть идей
[< гр. idea идея + kratos власть]
Елена Шаройкина, генеральный директор телеканала "Царьград":
Здравствуйте, Константин Валерьевич.
Константин Малофеев, основатель телеканала "Царьград", Председатель Общества «Двуглавый Орёл»:
Здравствуйте.
Е.Ш.: Мы продолжаем новый проект телеканала "Царьград" "Идеократия с Константином Малофеевым". Сегодня будем обсуждать самые резонансные события апреля. Я предлагаю начать с ближайшего соседа. Как всегда, то, что ближе всего, — наиболее болезненно и сильно нас волнует. Начнем с Украины. Петр Порошенко заявил, что Константинопольский Патриарх начал работу над тем, чтобы предоставить украинской церкви автокефалию. Как вы думаете, что за этим стоит?
Константин Малофеев и журналисты редакции обсуждают главные темы апреля в студии телеканала "Царьград". Фото: Телеканал "Царьград"
К.М.: В следующем году на Украине пройдут президентские выборы. Порошенко нужно что-то делать со своим рейтингом, который сейчас чрезвычайно низкий, потому что ситуация в стране ужасная. А по-прежнему сваливать можно только на Россию и Путина, как обычно он это и делает. Он же не может по-другому объяснить, почему не умеет управлять страной. И вот опять появился повод вспомнить московскую церковь, "москальскую", как они ее называют. То есть Украинскую православную церковь Московского Патриархата, во главе которой находится блаженнейший митрополит Онуфрий, человек святой жизни, очень хорошо известный, и которого во время испытаний Бог поставил во главе украинской церкви. Он, конечно, — фигура несравнимого масштаба с Порошенко. Ну и уж тем более с теми еретиками, раскольниками, которые рядятся в одежды, похожие на священнические, и представляют так называемый Киевский патриархат и Украинскую автокефальную церковь. Эти два названия украинских юридических лиц никакого отношения не имеют к православию. А православная церковь так устроена, что это организм, тело, во главе которого находится сам Иисус Христос. Церковь — это не юридическое лицо, которое тем или иным образом может быть названо. Дух Святой пребывает в церкви. И церковь отделилась от мирового православия, а такой церковью, например, с XI века является Римская церковь. Римский епископ был анафематствован православием в XI веке. И вот такой церковью, собственно говоря, является филаретовская так называемая церковь. Она ушла, откололась от мирового православия. А это значит, что во время таинств не происходит сошествия Святаго Духа. Церкви в этой церкви нет.
Е.Ш.: То есть, по сути, таинств не происходит?
Как самостийники в рясах раздувают мировой пожар
К.М.: Там не происходит таинств. Там нельзя крестить, нельзя венчаться, нельзя отпевать, нельзя совершать иные таинства. Состоялось обращение этих людей, во главе которых стоят безусловные волки, и их заблудших овец, которые ходят в эти раскольнические церкви, в адрес Верховной рады, состоящей тоже, как мы знаем, из людей определенного пошиба, они были избраны в полулегитимной ситуации, многие из которых полевые командиры из зоны гражданской войны. Так вот, нелегитимная Рада поддержала нелегитимные так называемые церкви и обратилась к Константинопольскому Патриархату. Константинопольский Патриархат является объектом различных влияний со стороны западных спецслужб, других организаций, которые хотели бы оказывать влияние на него, потому что Константинопольский Патриарх – первый среди равных в иерархии православной церкви. Именно эти силы, за которыми стояли американские спецслужбы, помогали Константинопольскому Патриархату, например, собирать Критский Собор. Мы знаем, что там присутствовало огромное количество сотрудников ФБР и ЦРУ. Деньги на это давали американские фонды. Отец Алекс Карлуцос, который это организовывал и являлся на тот момент духовником главы администрации президента США Прибуса, грека по национальности, отвечал за это финансирование. Вот из таких источников питается Константинопольский Патриархат. Это обязательно нужно сказать, чтобы понимать, зачем туда обратились. Никаких других специальных полномочий у Константинопольского Патриархата нет. В принципе, Порошенко мог бы обратиться к Иерусалимскому или к Антиохийскому Патриарху, или к Александрийскому.
Е.Ш.: А обратился именно к этому...
Елена Шаройкина, генеральный директор телеканала "Царьград". Фото: Телеканал "Царьград"
К.М.: Обратился к этому, надеясь на то, что закулисные силы влияния на Константинопольского Патриарха сумеют взять верх на этот раз. Этим попыткам уже 20 лет. 20 лет, так или иначе, пытаются заходить и просить автокефалию для Украины. Посмотрим, как отреагирует Константинополь. Потому что Патриарх, безусловно, понимает. Он не может принять решение о том, чтобы даровать Украинской церкви автокефалию. Он сначала должен эти неправославные организации, во главе которых стоят раскольники, отлученные от совершения таинств, признать церквями. Это первое решение, которое он должен будет принять. А потом он должен будет сказать: я их принимаю в лоно своей Константинопольской церкви и им дарую отсюда автокефалию. Это второе решение. Оно, на самом деле, менее сложное, чем первое — признать церковь, в которой таинства не совершались на протяжении 20-ти лет.
Е.Ш.: Церковь Филарета никем не признана.
К.М.: Она никем не признана, в ней нет таинств. И поэтому для Константинопольского Патриарха, мне кажется, это решение все-таки невозможно. И эта попытка закончится ничем.
Е.Ш.: Вы хотите сказать, что, по сути, души украинцев сейчас размениваются во всех этих международных играх? Получается примерно такой же акт, как проект Скрипаля, какие-то другие акты, которые совершаются сейчас против России?
Профессор Владислав Петрушко: "Украина находится на грани религиозной войны"
К.М.: Нет. Это гораздо хуже. Я бы это не сравнивал. Акт Скрипаля — это дешевое шоу. Дешевое, потому что существует за счет средства государственного BBC, сделанного англичанами. Они же денег не тратили, они не устраивали какой-то там Цирк дю Солей. Они использовали государственные средства для государственной пропаганды и дезинформации. Сейчас потихонечку это уходит куда-то на задний план, потому что Скрипали выжили. Хомячки умерли, кота сами удавили, и уже как-то смешно. Как мы говорили в прошлый раз, к этому надо относиться просто как к шоу. К сожалению, к кровавому шоу. Но англичане привыкли. Здесь все гораздо сложнее, глубже и значимей. Потому что речь идет, безусловно, о религиозных вопросах. Речь идет о спасении душ украинцев, как вы правильно сказали. Но только надо сказать, что абсолютное большинство украинцев являются нашими православными братьями, прихожанами Украинской православной церкви. Настоящей Украинской православной церкви, которой тысяча лет. Которая тысячу лет окормляет своих прихожан, своих верующих, и с ней ничего не случилось. Врата Ада не одолеют ее.
Е.Ш.: Хочу от Украины перейти к близкой России стране — Армении. К сожалению, круг нестабильности вокруг России сужается. И сейчас мы все пытаемся ответить на вопрос, что же происходит в Армении? Вот, например, Андрей Афанасьев делал большой материал по этому поводу.
Андрей Афанасьев, политический обозреватель телеканала «Царьград»:
Мы провели большое исследование того, что сейчас уже есть и работает из инструментов так называемой мягкой силы на территории Армении. И пришли к такому очень печальному, ужасающему заключению. Еще в 2009 году, по данным официальной службы статистики государства Армения, за три тысячи перевалило число некоммерческих организаций, работающих на западные гранты. Три тысячи. С учетом того, что население в стране не доходит до трех миллионов — 2,9-2,95.
Андрей Афанасьев, политический обозреватель телеканала "Царьград". Фото: Телеканал "Царьград"
Е.Ш.: Как на Украине.
А.А.: Да. Получается, что на тысячу граждан есть одна НКО, получающая деньги от Запада. По официальным данным, 2% ВВП страны — это такого рода транши. Ситуация сейчас очень неоднозначная. На ваш взгляд, по какому пути может сейчас разворачиваться сценарий?
К.М.: Может разворачиваться как угодно. Потому что оппозиционер, Никол Пашинян, насколько я понимаю, — это такой местный возбудитель спокойствия, который набрал на прошлых выборах 7% и он вряд ли может претендовать на то, чтобы стать премьер-министром и действительно куда-то повести страну. Мы все помним, как начинался "майдан". Там тоже, собственно говоря, вопросы-то стояли не сильно политические, речь шла об ассоциации с Евросоюзом, никто не просил смены никого. Здесь попросили, чтобы ушел Серж Саргсян, и вроде как государственного переворота пока не планируется, он сам ушел. Мы мало и плохо реагируем, на мой взгляд, потому что Евразийский экономический союз — безусловно, экономический. Но, как показывает практика, в сегодняшнем мире гибридных технологий, где экономика идет рука об руку с медиа, а медиа идут рука об руку с политикой, нам противостоит агрессивный западный блок. Состоящий из НАТО как военной организации, Европейского Союза как политической организации и еще мириады НКО, которые проникают в поры там, где нельзя подписать межгосударственное соглашение или поставить вооружение. А мы реагируем на это тем, что Армения — наш экономический союзник, все остальное — это внутренние дела армян.
Константин Малофеев, основатель телеканала "Царьград", председатель общества "Двуглавый орёл". Фото: Телеканал "Царьград"
Страшные цифры: Россия сдала Армению Соросу?
Я считаю, что это неправильно. Если мы идем по пути интеграции, то, безусловно, у нас должны быть силы, которые за интеграцию, и те, которые мы поддерживаем официально. Как мы можем не поддерживать силы, которые идут по тому пути, по которому мы с ними договорились? И мы, более того, тратим. Потому что для Армении бюджет ЕврАзЭса — профицитный. Армяне зарабатывают от того, что они находятся в ЕврАзЭс. А Россия, например, необязательно. Так вот, движение "Елк", которое возглавляет Пашинян, по-моему, с армянского переводится как "Выход". И, собственно говоря, оно было создано для того, что давайте отовсюду выйдем и станем нейтральными. Понятно, для чего стать нейтральными — чтобы потом можно было еще куда-нибудь войти. И, почему мы ставим на одну доску Сержа Саргсяна, который имел отношения с Москвой, 10 лет занимался интеграцией, к которому не было претензий. Теперь к власти приходит оппозиция, ну или не приходит, а мы не осуждаем оппозицию, как государство. И это, конечно, очень печально и тревожно. Если все закончится сменой лица правящей партии, например, будет Карен Карапетян вместо Сержа Саргсяна, из той же партии, то, вероятно, это для нас не означает многого с точки зрения геополитики. Если же, не дай Бог, эти революционные процессы из книжек Джима Шарпа и Люттвака продолжатся, то тогда, вероятно, речь будет идти о том, что к власти придет эта самая внесистемная оппозиция, поддерживаемая американскими грантами и армией сотрудников посольства в Ереване, которых там на два полка. Тогда это будет означать, что мы присутствуем при таких событиях. К сожалению, мы не можем со стопроцентной уверенностью сказать, что все будет хорошо. Это первый пример, когда из ЕврАзЭса может выйти член, потому что если Никол Пашинян или подобные ему придут к власти и будут иметь больше голосов, то речь может пойти о выходе из ЕврАзЭса, а такого пока не было. Из Евросоюза выходили, а из ЕврАзЭса, которому всего три минуты от роду, еще не выходили. Это будет, конечно, для нас очень нехорошо, и я надеюсь, что этого не случится. Так что будем с осторожностью наблюдать, что будет дальше.
Е.Ш.: Хочу передать слово Юрию Пронько. Перейдем на поле экономической брани.
Юрий Пронько, экономический обозреватель телеканала Царьград:
Продолжим тему войны. В данном случае я с вами соглашусь, что идет неприкрытая агрессия в адрес российского государства и его элиты. И вот здесь, Константин Валерьевич, у меня возникает определенный диссонанс. Те люди, которые последнюю четверть века выводили свои капиталы (по оценке академика Глазьева, речь идет о как минимум одном триллионе долларов США), после введения второго пакета Вашингтоном, побежали в российское правительство, дескать, спасайте, помогайте. Цена вопроса 1 600 миллионов, по крайней мере, на первый этап. С другой стороны, министр финансов господин Силуанов отправляется в Вашингтон. Вроде бы плановая поездка на сессию МВФ, прошу заметить, фонда Ротшильдов, где, встречаясь с коллегой Мнучиным, пеняет ему, дескать, вы нарушаете правила ВТО. Для меня это вообще какой-то сюр в буквальном смысле. Одни просят помощи, но при этом не собираются менять юрисдикцию своих активов. Другие пеняют американским коллегам, что, дескать, те не соблюдают правила Всемирной торговой организации. Что происходит?
Юрий Пронько, экономический обозреватель телеканала "Царьград". Фото: Телеканал "Царьград"
К.М.: Я думаю, происходит смена эпохи. Мы просто с вами находимся при смене эпохи или эры, как угодно. Надо говорить пафосными словами, чтобы это резало ухо, и можно было задуматься. Потому что та эпоха, которая началась в 1991 году — с перестройкой, с грабительским капитализмом, накоплениями, связанными с мошенническими залоговыми аукционами, — заканчивается. Она заканчивалась, безусловно, Путиным в первый же его срок, когда самые одиозные из них были, соответственно, равноудалены от властных очагов. А сейчас она заканчивается. И помогают им в этом их собственные лучшие друзья, к которым они всегда тянулись. А тут оказалось, что по-прежнему отношение к тебе, как, скажем, к компрадорской элите из малоразвитой страны. А они-то думали, что они стали своими. Мне представляется, что просто надо забыть про ту эпоху и про то время, ее больше не будет. Все будет по-другому. Суверенная Россия, которую строит президент Путин сейчас, не нужна Западу. И поэтому Запад, безусловно, наотмашь начинает воевать с Россией, не обращая внимания на собственных инсургентов. На тех, кто, может быть, был бы ему и полезен, потому что он связан с западным капиталом, с западными рынками, с западными элитами. И сейчас уже речь пошла о том, что они изо всех сил, как они сами говорят, не стесняясь, давят на элиту, для того чтобы элита надавила на Путина. Но, на мой взгляд, пока они достигают противоположного эффекта. Элита уменьшается. Элита, которая была создана в 90-е годы...
Ю.П.: Которая работает на «туда».
Готова ли Россия к настоящей экономической войне
К.М.: Да, совершенно справедливо. Они просто создали свою собственную «пятую колонну», не все, безусловно, из попавших под санкции к ней относятся, но достаточно и таких. А особенно очень важна направленность. Потому что, когда ты берешь и делаешь весь список Forbes потенциальными попадателями в окончательный черный список, то ты, безусловно, начинаешь уменьшать влияние финансовой, экономической и капиталистической элиты. Если ты уменьшаешь влияние этой элиты, то вырастает влияние другой. Какая элита? Другая элита – это силовые органы и госкорпорации. То есть это, соответственно, та экономика и те структуры, которые Запад не контролирует. Таким образом, сейчас сами себе они отрубают хвост. То, чем они занимаются, – улучшают наш климат в Москве. И элита сейчас стоит перед дилеммой. Либо вернуться домой, на Родину, в прямом и в переносном смысле. И связать будущее свое, своих детей и своих внуков с Отечеством. Либо окончательно порвать с Отечеством. Продать, за сколько удастся и переехать в Лондон, Майами, или кто куда желает. Вот, собственно говоря, где мы находимся.
Ю.П.: А вот как раз к следующему вопросу, уже как к юристу и как к инвестбанкиру. Не мне вам рассказывать, что есть правоприменительная практика, в том числе юридическое оформление тех или иных активов. В данном случае, абсолютное большинство наших промышленных предприятий имеют офшорную юрисдикцию. Ну, или, скажем так, иную, не российскую юрисдикцию. В этой связи, Константин Валерьевич, как решить возникший правовой казус? С одной стороны, они просят помощи, и мы с вами понимаем, что речь идет о предприятиях с непрерывным производственным циклом, с сотнями тысяч занятых соотечественников. А с другой стороны, это офшорная юрисдикция. Как юрист, как инвестбанкир, вы видите варианты решения?
К.М.: Конечно. Правительство должно договориться с теми, кто просит помощи, об условиях этой помощи. Например, условием является перенос холдинговой компании в Россию. Ну, то, что вы там размещены на биржах, – это вообще не проблема – делистинг. Делистинг связан с форс-мажором. Форс-мажор – это американские санкции, пожалуйста, делайте делистинг, уходите с иностранных бирж. Что иностранная биржа тебе дала, от того, что у тебя сейчас торгуются акции?
Ю.П.: Ну, они очень гордятся тем, что у них есть инвесторы.
К.М.: В ситуации, когда у тебя речь идет о выживании, наверное, повод для гордости можно уже выбрать другой. Тот, что ты выжил. Поэтому, собственно говоря, с западной биржей можно распрощаться и перевестись на московскую. Ну, московская, понятно, что в связи с отсутствием западных денег и в связи с политикой ЦБ не скоро еще увидит приток денег. Тогда сделай делистинг, пожалуйста. Ну, переживешь ты какое-то время без Forbes.
Ю.П.: Национализацию вы рассматриваете как вариант?
К.М.: А зачем? Ну, вот когда говорят о национализации, здесь же вопрос должен стоять о …
Ю.П.: О выкупе.
Фото: Телеканал "Царьград"
К.М.: Совершенно верно. А выкуп – это оценка. А в ситуации, когда оценка может различаться в разы, до санкций и после санкций, соответственно, возникает вопрос. Если это выкуп по досанкционной цене, то здесь вопрос будет очень сложный, у государства, у всех тех, кто молча наблюдает за тем, как государственные миллиарды будут потрачены, чтобы заплатить олигарху. А если это будет по послесанкционной цене, то это несправедливо, как это ни прозвучит ужасно, к самому олигарху. Получится, что он попал в список за то, что находится здесь в России, и не уехал. С какой стати и почему его должны сейчас выкупать по бросовой цене, связанной с тем, что Америка ввела санкции. Поэтому, на мой взгляд, ни о какой национализации говорить нельзя, невозможно оценить. Нужно помогать, но за это ставить условия. Условием должно быть всякое возвращение, в налоговом смысле, в Россию. Условием должен быть, может быть, залог пакетов. Как все начиналось 25 лет назад, с залога государства олигархам, пусть теперь олигархи заложат государству. И продолжают дальше работать, потому что они предприниматели.
Ю.П.: То есть вы не видите правовой проблематики, она абсолютно разрешаема?
К.М.: Никакой правовой проблематики базово не существует нигде. Если есть желание двух сторон, а в данном случае один из них суверен, то есть правительство, можно разрешить любую коллизию. Важно, чтобы была воля, направленная на то, что мы действительно не разрешаем за государственный счет убежать за границу. Если хочешь убежать – тогда ты потеряешь. Если ты не хочешь потерять – тогда ты договаривайся с родным Отечеством, и родное Отечество тебе обеспечит. Да, это будет меньше, чем раньше. Но справедливо ли было раньше, ты задумайся.
Сергей Глазьев: Чем больше у Сбера прибыли, тем больше денег высосано из реального сектора
Ю.П.: Вот как раз о справедливости. Ни для кого уже не секрет, что 50% минус одна акция крупнейшего госбанка страны, каковым является Сбербанк, принадлежит нерезидентам, американским и британским. То есть странам, которые ввели в отношении России санкции, они говорят: мы вашу экономику разорвем в клочья. В этой связи, Константин Валерьевич, анекдотично, на мой взгляд, – может быть, вы не согласитесь, – выглядит решение Совета директоров Сбера выплатить нерезидентам-акционерам, как и главному акционеру-резиденту, ЦБ России, порядка двух миллиардов долларов. Нерезиденты получают 50% от этой суммы. При этом в балансе банка возникает «дыра» из-за американских санкций, я имею в виду, вы знаете эту ситуацию лучше, чем я, ситуацию с кредитами «Русала». И вот сейчас пытаются спихнуть, то ли в Промсвязьбанк, то ли кому передать. Но господин Греф у нас остается белый и пушистый и намерен буквально через несколько недель выплатить этот миллиард нерезидентам. На ваш взгляд, есть же правовое основание, например, ЦБ на годовом собрании блокирует решение Совета директоров и принимает решение не выплачивать.
К.М.: Он не просто блокирует. Он контролирующий акционер. Он может не принять это решение.
Ю.П.: Это же диссонанс?
К.М.: Ну, мы все с вами знаем, что Сбербанк – это особая статья в нашем государстве. Который может говорить о том, что Крым не российский, например. Или не знаю случаев, когда Сбербанк на федеральном уровне поддерживал хоть один православный благотворительный проект. Зато индийский гуру там выступает. Поэтому у нас вообще к Сбербанку много вопросов. А в данном конкретном случае, вы знаете, – это просто смешно. Это как будто у нас идет война, а с одной линии фронта из окопа в другой окоп пересылаются селфи со словами: а смотри, как я далеко гранату бросил. Мы играем в игру, в которой как будто бы ничего не происходит, мы продолжаем бороться за капитализацию и за то, чтобы иностранные инвесторы верили в акции Сбербанка. Зачем? Иностранные инвесторы – это спекулянты. Иностранные инвесторы – это китайцы, если заходят и наши месторождения хотят разрабатывать, вкладывают здесь деньги. Прямые инвесторы на земле – это инвесторы. А это всё спекулянты. Это я говорю как человек, который начинал работу спекулянта, работу инвестиционного банкира. Я прекрасно понимаю, как эта профессия выглядит. Ничего не произойдет, если завтра не будут торговаться Сбербанк или какие-то другие наши крупные компании. Что случится с экономикой? Ничего. Какие-то спекулянты на Уолл-стрит или в лондонском Сити перестанут торговать голубой фишкой. Будут торговать еще чем-нибудь. Потеряют деньги. Ну а как они хотели? Когда их правительства вводят санкции, когда они устроили такое мировое безобразие – тогда почему не пострадать их собственным бизнесменам? А то, что мы изо всех сил защищаем права этих иностранных инвесторов и вообще одним словом называем спекулянтов на фондовом рынке и инвесторов, которые вкладывают здесь, строят и привозят технологии? Это смешно, когда было сказано, – кто же это сказал, про технологии, что нельзя, в отношении иностранного бизнеса…
Ю.П.: Господин Кудрин.
К.М.: А, ну конечно. В отношении иностранных инвесторов, ExxonMobil или еще кого-то там, значит, никоим образом даже задумываться о санкциях. Потому что они технологии привозят. И что? Вот что теперь, в этой связи? А какие технологии они привозят? Они привозят технологии в нефтедобычу? Спросите «Роснефть». Вот пойдите спросите «Роснефть»: как ты, «Роснефть», будешь без ExxonMobil? «Роснефть» ответит: я справлюсь без ExxonMobil. Ничего. А еще отдайте месторождения ExxonMobil «Роснефти». А вот у нас санкции такие введены против иностранных нефтяных компаний. Этого же почему-то не происходит. Когда мы говорим про титан, без которого будет плохо Boeing, мы слышим о том, что тот, кто занимается титаном, говорит: а это будет предательство интересов государства. Потому что как это так – мы перестанем торговать? А то, что от этого вероятный противник сможет меньше строить «Боингов», и то, что от этого пострадает экономика, вот об этом мы не думаем. Мы находимся в войне. Безусловно, каждый человек на своем фронте, на своем участке, всегда может сказать: нет, давайте наступать на левом, где я нахожусь, а на правом отходить не будем, потому что это мой. Для этого нужно смотреть на вещи в целом. А главнокомандующим нашей экономики является правительство. Это правительство должно принимать решения, что здесь мы атакуем, здесь мы обороняемся. А когда мы обороняемся по всем фронтам, потому что все говорят: ни в коем случае, на моем участке – не дай Бог, а то лишний раз стрельнут. Так три раза стреляли, а так гранату кинут. Так где-то же можно перейти в наступление. У нас есть такие возможности. Почему-то мы сомневаемся, мы беспокоимся, отключат ли они нам SWIFT.
Ю.П.: То есть вы считаете, надо переходить в контрнаступление?
К.М.: Я считаю, что нам надо самим все отключать. Нам нужно отключить SWIFT. Что с нами произойдет? В рублях у нас есть собственная цбшная система, которая занимается рублями. У нас есть карточка «Мир». Можем Visa отключить с MasterCard. Карточку «Мир» – пожалуйста, ее надо развивать немножко быстрее, чем мы ее сейчас развиваем. Она будет у всех. Пусть она дальше будет сопряжена с китайским UnionPay, все нормально. А что произойдет, если у нас не будет SWIFT, если нас отключат от SWIFT? Что случится с нашей банковской системой, которая ужалась до нескольких больших госбанков? Они не справятся внутри себя с платежами? Справятся. Отлично справятся. Население будет с карточками. Нам грозят. Это они должны бояться, когда мы даже слово такое скажем. Поэтому любое наше отлучение от финансовых рынков – это на самом деле наказание их, а не нас. Существует огромный неанглосаксонский мир, состоящий из Китая, арабских стран, которые с нами дружат, Африки, которая нуждается в инвестициях, Индии. Этот огромный мир, который больше англосаксонского, потому что Китай уже больше, как экономика, чем экономика Соединенных Штатов, – этот огромный мир существует внутри себя. И в нем можно и нужно заниматься проведением платежей без них.
Ю.П.: Кстати, Пекин не позволяет Вашингтону с собой разговаривать подобным тоном. Как только они пригрозили этими санкциями на 60 миллиардов – хорошо, сказал Пекин, мы введем санкции на 500 миллиардов. Захлопнули дверь и прекратили все переговоры. Но у нас пока этого не происходит. Пока у нас Кудрины, Силуановы говорят: нет-нет, за технологии, давайте мир, как-то договариваться.
Е.Ш.: Не хочется быть адвокатом господина Кудрина или господина Грефа. Но, может быть, они предполагают, что может случиться что-то гораздо хуже? Может быть, нам что-то такое угрожает, чего они боятся допустить? Как вы считаете?
Аферы Грефа-Набиуллиной: Нам плоды, а вам – ботва
К.М.: Конечно. Нам угрожает возрождение России. Ну, я сейчас не хотел бы обвинять Силуанова, потому что Силуанов технократ в данном случае. У Кудрина, безусловно, есть идеи. Он их нам излагает в Центре стратегических разработок. И эти идеи основаны на том, что государство существует ради того, чтобы есть. Что этот ВВП, обязательно измеряемый в долларах, – это единственный показатель жизни людей. Что совершенная неправда. Никто из нас не измеряет свое личное счастье в деньгах. Никогда этого не было и такого не будет. В России точно. А нам рассказывается о том, что ВВП на душу населения – он растет или падает, и от этого все зависит. Я уже говорил за этим столом, и еще раз скажу: из десяти самых богатых стран по ВВП на душу населения – шесть монархий. Еще две – Сан-Марино и Сингапур, квазимонархии. И где аргументы от господина Кудрина или Грефа, что надо вводить монархию, потому что, посмотрите, восемь богатейших стран – квази- или настоящие монархии. Нет, тут нам говорят: нет-нет, это не связано. Если здесь не связано, то почему это связано в другом месте? Почему мы всё измеряем в том, сколько мы будем стоить в долларах? Мы в рублях живем. Давайте считаться в рублях. А в рублях, для того чтобы у нас все работало, надо прислушиваться к словам академика Глазьева, профессора Катасонова и других людей, которые размышляют об экономике не в виде, как много долларов мы купили и поэтому как много рублей мы можем выпустить, что является вершиной финансовой мысли наших денежных властей сейчас. Поэтому, на мой взгляд, их пугает суверенная позиция, связанная с большей ответственностью денежных властей. Я имею в виду абсолютное большинство. Я далек от мысли, что вражеские агенты на каждом углу. Я считаю, что большинство – это технократы, бюрократы, которые боятся принимать ответственность. А самостоятельная денежная политика, эмиссионная политика – это гораздо большая ответственность, чем просто сколько долларов купил, на столько рублей выпустил. И отвечаешь за один пункт инфляции, которую сам считаешь. Поэтому, конечно, они этого не хотят. Любой бюрократ не хочет ответственности. Но это придется делать. Мы семимильными шагами движемся к «железному занавесу», который не мы задергиваем. Задергивают с другой стороны. И мы должны научиться жить. У нас есть рецепты. Потому что мы так жили 40 лет назад. Но при этом у нас есть новые знания, и есть новые технологии. Есть технология блокчейн, которая позволяет существовать без банков любым платежам. Есть много чего, что позволяет сейчас жить совершенно спокойно, гораздо проще, чем было в 1970-е годы. Просто надо на это настроиться и перестать считать, что это закончится через две минуты.
Е.Ш.: Константин Валерьевич, спасибо за интересную и очень откровенную беседу. Мы обсуждали апрель 2018 года в программе «Идеократия с Константином Малофеевым». Предлагаю встретиться ровно через месяц, чтобы обсудить итоги мая. Спасибо большое.
К.М.: Спасибо, коллеги.
А.А.: Спасибо.
Смотреть тут: https://tsargrad.tv/shows/rubric/ideokratija
Всё самое интересное читайте тут:
Дзен — https://vk.cc/ctdyTd
Подписывайтесь, чтобы знать больше:
ВКонтакте — https://vk.cc/csYd1s
Одноклассники — https://vk.cc/csYd5L
Telegram — https://vk.cc/csYdsn